Недавно мне привелось ехать в так называемом фирменном поезде, имеющем даже имя собственное «Кашалот». Прекрасное у меня осталось 'впечатление от этой поездки!.. Вагоны чистые, обслуживание — первый сорт. Любезные и нарядно одетые проводницы — ни дать ни взять — стюардессы международной авиалинии регулярно читающие новости в мире моды http://www.novosik.ru/novosti-moda/.
Еще на платформе, впуская пассажира в вагон, они воркуют:
— Милости просим! Белье дать прикажете? Ну, конечно, принесем... Разрешите, я помогу поставить ваш чемодан сюда... Ваше купе — седьмое...
На окне в купе белейшие занавески с изображением эмблем поезда: толстомордый кашалот пускает фонтан. Радио играет бодрящие марши. Свежие чехлы на кой-ках... А уже через полчаса после отбытия поезда милая проводница появилась в дверях, как-то непостижимо ловко держа в руках шесть стаканов горячего чая. Стаканы покоились в мельхиоровых подстаканниках. А сахар, печенье, сухарики лежали на столе подле меня: ешь — не хочу!..
— Чаек пить будем? — проворковала проводница и водрузила мне на столик три стакана...
Словом, до самого конца поездки я нарадоваться не мог на «фирменные» -блага этого «Кашалота»...
И вот, представьте себе, случай привел меня в обратный путь на тот же самый фирменный поезд. Поездная бригада, и та оказалась прежней. Но, сказать по правде, я не сразу узнал изящную «стюардессу» в той женщине со злым, запыленным лицом, что стояла у площадки вагона. Охрипшим голосом она вещала:
— Билеты предъявлять будем или как? Обождите лезть в вагон, я посмотрю еще, тот ли у вас билет... Обождите, пока я проверю вот этого... («Этим» был я.) Можете входить, только не мусорить в купе!..
Войдя в коридор, я чуть не упал носом вперед от резкого колебания пола: оказывается, вторая проводница вырвала из-под меня ковровую дорожку. Чертыхнувшись, я несколько нервно обратился к ней:
— Что это вам в голову пришло убирать ковер?!
— Убираю — значит надо,— отозвалась хозяйка вагона, даже не повернувшись в мою сторону.— Ваш брат, пассажир, только и знает по нему топать надо или не надо...
На окошке в купе занавесок с кашалотом не было. Ни белых чехлов на диванах, ни постельного белья более не существовало.
— Еще когда сюда ехали, все белье разобрали! А больше нам класть некуда,— наперебой загалдели обе проводницы.
Чаю не давали, так как кончилась питьевая вода. А представители ресторана, появляясь в дверях, предлагали плодово-ягодное вино «Солнцедар».
А когда я положил на столик у себя в купе мои собственные скудные запасы еды, одна из проводниц вошла и стала вытаскивать из-под хлеба и консеовгв салфетку.
— Да зачем вам скатерть?
— Грязная. Сейчас может зайти ревизор, мне замечание будет.
— А без скатерти лучше? Дали бы хоть поесть...
— Успеете. У вас одно дело: объедаться да мусорить. Я не выдержал и печальным тоном заметил:
— А как хорошо у вас в вагоне было, когда мы ехали туда... И вы сами какие были красивые, любезные...
— Попробуй будь красивой, если четыре ночи не спишь. А насчет кушаний — все пассажиры подъели еще когда туда ехали...
— Значит, обратный путь у вас всегда вот такой... как бы сказать, ну, неудачный? Слушайте, а нет ли у вас поезда, который начинается там, откуда мы сейчас едем?
— Есть. Сходите в резерв проводников, узнаете.
— А где он расположен?
— Недалеко. От платформы по путям с километр, затем свернете налево вдоль забора, там увидите кирпичное здание. Это и есть резерв. Предъявите пропуск и...
— А кто мне даст пропуск?
— Начальник станции, конечно.
— А если не дадут?
— Обратно пройдете. Дорогу-то вы уже знаете... Так. В общем, довольно болтать. За чай платить будете?
— Так чаю-то вы не давали.
— Верно. Я и позабыла... Полотенце никто себе не оставил? Ах, да, я вам и белья не давала.
Не попрощавшись, проводница ушла от нас. А я остался размышлять о неисповедимых путях в перепадах сервиса. Словом, от гурии до фурии—один шаг.
В.Ардов